А.А. Бадмаев
Институт археологии и этнографии СО РАН пр. Академика Лаврентьева, 17, Новосибирск, 630090, Россия
В статье выявляются бурятские орнитоморфные представления, дается их характеристика. Исследование базируется на этнографических, лингвистических и фольклорных материалах. Приводятся бурятские лексические данные, выявляются основные группы пернатых народной зооклассификации. Отмечено, что в традиционной классификации животных не определено место летучей мыши. По народным представлениям, эти рукокрылые не подчиняются ни одному из царей животного мира. Указываются признаки, которые учитывались бурятами при выделении класса птиц, а также главные критерии оценки пернатых. Отношение зависело в основном от восприятия птиц как вредных или полезных для жизни бурят. Большое место уделяется рассмотрению орнитоморфных образов в мифологии, фольклоре и обрядности бурят. Очерчен круг почитаемых птиц и птиц-тотемов, выявлены следы локальных культов птиц -лебедя, гуся, утки, голубя, орла. Определены птицы с положительной (лебедь, журавль, ласточка, голубь, орел, филин) и отрицательной (коршун, ворон(а), перепелка, кукушка, удод), а также с амбивалентной (утка, ястреб, сорока, галка) коннотацией. Показано, что конкретные виды пернатых связывались с космогоническими идеями (утка, ворон) и идеей оборотничества (лебедь, гусь, орел и др.). Согласно традиционным воззрениям, такие птицы, как ворон, кукушка, удод символизировали природные ритмы. Образы сороки, перепелки были включены в представления о душе. В работе освещается вопрос об инкорпорации образа птиц в бурятскую мифоритуальную практику. Отмечается, что в бурятской мифологии получили отражение не только специфические, характерные для этноса представления о конкретных птицах, но и универсальные.
A.A. Badmaev
Institute of Archaeology and Ethnography, Siberian Branch, Russian Academy of Sciences, Pr. Akademika Lavrentieva 17, Novosibirsk, 630090, Russia
This study, based on on ethnographic, linguistic, and folk materials, describes and interprets Buryat ideas of birds. The analysis of lexical data reveals the principal groups of birds according to the Buryat folk classification. The bat’s status is indistinct, since bats are not subordinate to the kings of the animal world. Diagnostic criteria underlying the classification of birds are outlined. The main criterion was whether a bird was beneficial or harmful. Ornithomorphic images in Buryat mythology, folklore, and ritual are described. Cult birds and bird totems are listed, and relics of local bird cults (those relating to swan, goose, duck, pigeon, and eagle) are revealed. Birds with positive connotations are the swan, crane, swallow, pigeon, eagle, and eagle-owl. Those with negative connotation are the kite, raven, crow, quail, cuckoo, and hoopoe). The attitude toward ducks, hawks, magpies, and jackdaws is ambivalent. Certain birds (ducks and ravens) were related to cosmogonic ideas; others (swan, goose, eagle, etc.) were endowed with a werewolf capability. The raven, the cuckoo, and the hoopoe symbolized natural cycles, whereas the magpie and the quail were associated with the soul. The role of bird images in the mytho-ritual practices is discussed. The Buryat mythological ideas reflected not only specific ethnic views of certain birds, but also universal ones.
